ДНЕВНИК АРТЕМА
Глава 1: Москва
Когда год за годом в эфире лишь вой помех, белый шум и пустота, как поверить, что мы не одни на земле?
Жена, братья по ордену, друзья, люди с моей родной станции... никто мне не верит. Они уверены, что эфир пуст, что кроме нас, укрывшихся в Московском метро, в последней войне не выжил никто. Мы одни на этой планете, и в метро это знает каждый.
Но однажды я своими ушами слышал позывные. Да, потом помехи перекрыли их навсегда, но позывные были. А это значит, что где-то наверху, под небом есть место, пригодное для жизни, что мы не обречены доживать свой век под землей.
Но мне не верят...
Глава 1: Москва
Когда год за годом в эфире лишь вой помех, белый шум и пустота, как поверить, что мы не одни на земле?
Жена, братья по ордену, друзья, люди с моей родной станции... никто мне не верит. Они уверены, что эфир пуст, что кроме нас, укрывшихся в Московском метро, в последней войне не выжил никто. Мы одни на этой планете, и в метро это знает каждый.
Но однажды я своими ушами слышал позывные. Да, потом помехи перекрыли их навсегда, но позывные были. А это значит, что где-то наверху, под небом есть место, пригодное для жизни, что мы не обречены доживать свой век под землей.
Но мне не верят...
Глава 2: Зима
Мы стоим в сотне километров от Москвы. Стоим и проверяем дозиметры, потому что все они показывают почти нормальный фон будто сговорились, но эта потрясающая новость никого особо не радует. Ребята не понимают, что делать дальше, а лично я жду ответов на вопросы и надеюсь, что командир, которому я до сих пор доверял безоговорочно, будет очень убедителен в этих ответах.
Глава 3: Волга
После долгих лет в подземелье воздух поверхности казался нам невыразимо свежим, пьянил... но эйфория, в которой пребывал экипаж объяснялась не этим. У нашего путешествия появилась настоящая цель. Ее дал нам сигнал из правительственного бункера на Урале.
Двадцать лет мы считали, что нет больше ни правительства, ни президента, ни армейского командования. Оказывается, все они спаслись.
Только где они были, пока мы жрали друг друга в подземельях метро? Добравшись до Ямантау, мы были твердо намерены спросить об этом.
Вот только то, что когда-то было нашей страной, теперь, по словам нашего командира полковника "Мельника", было захвачено врагом. Нам предстояло прорываться с боем. Маленький отряд против оккупационных армий... Каковы были наши шансы получить ответ?
Но, отправляясь на разведку церкви мы с моей возлюбленной Аней не задавались этим вопросом, а дышали полной грудью, шлепая по весенним лужам, как вырвавшиеся на прогулку после долгой болезни дети.
Когда я догреб на изрядно подгнившей, но на удивление продолжавшей держаться на воде лодке до цели, стало понятно, почему наше появление привело местных в такой ужас. Эти фанатики отчего-то уверены, что старый мир погубило электричество, и любой техники они боятся, как чумы. Хотя в чем-то они и правы - разве не научный прогресс позволил нам уничтожить нашу цивилизацию?
Я не попался в их ловушку лишь благодаря маленькой девочке и ее маме, которых сектанты удерживали в этой промозглой развалине около года. Если они оказались способны на такое, то можно ли было рассчитывать, что нас пропустят через мост?
Не знаю... Мне удалось помочь Кате с Настей вырваться из церкви, но боевики, примчавшиеся с моста ловить наглого еретика, меня заметили. Мне пришлось сделать то, что пришлось, и гордиться тут нечем. Я надеялся, что тут, на поверхности, у нас начнется совсем другая жизнь. Внизу, в метро, люди грызут друг другу глотки от нехватки жизненного пространства и воздуха. Но здесь-то за что им умирать? Какая глупость... Одно утешает - теперь у нас появился надежный источник информации о сектантах, и нам, возможно, удастся использовать эти сведения, чтобы пробраться через мост без еще больших жертв.
Катя с Настей рассказали нам не только о сектантах, но и о "Кресте" - механике-бродяге, который местным встал поперек горла из-за своего ремесла. Ничего... Теперь "Крест" - член нашего экипажа, пускай эти мракобесы пользуются хоть палкой-копалкой, а нам такой мастер на все руки точно пригодится.
Пока я искал "Креста", Аня нашла на свою голову приключений...Провалилась в какой-то подвал, ударившись при падении головой, и надышалась, кажется, какой-то химической дряни, которую там бросили черт-те сколько лет назад. Ничего страшного, она уже снова на ногах, но я все еще зол на ее отца - "Мельника" - надо же было так накрутить всех, что в драных тряпках мы видим знамена американских оккупантов. Никаких оккупантов в этой глуши мы не нашли, да и химия в подвале была наша, родная, хорошо хотя бы, что она за эти годы выдохлась.
Добыть дрезину, которую "Крест" оставил в старом разгрузочном терминале, оказалось совсем не просто. Полузатопленное здание было логовом огромного сома, одного из столпов местной безумной пародии на религию. Надо отдать должное сектантам, терминал они превратили в настоящее святилище, а ведь там, помимо сома, обосновались полчища мутантов, которые, понятно, были чертовски рады меня видеть.
Огромная мутировавшая рыбина, которую местные боялись до судорог, нам не помешала. Смешно, правда, что они молятся рыбе, как Богу... Неужели человек способен вылепить себе бога из чего угодно? Хотя можно ли назвать людьми уродов, с которыми нам пришлось воевать...
В результате этих хлопот мне удалось довольно успешно обменять немного патронов на отличную дрезину, без всяких затруднений доставившую приспособленный к длительному путешествию пассажирский вагон, на котором Катя в свое время прибыла в это проклятое место, на стоянку "Авроры" (нашего локомотива). Правда, перед этим, из вагона пришлось вычистить скопившийся там мусор.
Меся весеннюю грязь среди ржавых вагонов и гулких остовов заброшенных зданий я почему-то думал, что бандитов, как и отравленный Московской воздух мы оставили далеко позади. Сейчас, конечно понятно, что надеяться на это было глупо - человеческую природу не изменить, и анархия не может не вынести на поверхность самое мерзкое, что в ней есть. Прекрасное всегда неповторимо, а вот уродливое поразительно однообразно...
Вот и эти бандиты, закоренелые преступники или просто обездоленные пронесшейся над ними войной и оттого растерявшие значительную часть человечности люди, отличаются от наших старых знакомых из метро разве, что одеждой да кличками. А вот грабят, убивают и хватают мирных людей, чтобы потом продать их в рабство они точно так же...
Как бы я ни относился к сектантам, оставить их в руках этих мерзавцев мог бы только законченный подонок... Конечно, бандиты по-прежнему терроризируют местных. Да что там - прямо сейчас они, наверное, измываются над новыми пленниками, но я спас хоть кого-то.. просто потому, что иначе поступить не мог.
Уговорить сектантов пропустить нас через мост можно было и не пытаться, а значит, нужно было брать дело в свои руки и просто поставить их перед фактом, опустив разводную секцию моста. Вот только о том, чтобы пробраться на мост с суши нечего было и думать. А значит, оставался только один путь - с реки, откуда сектанты нас никак не ждали, и сделать это было удобнее всего, позаимствовав буксир речных торговцев.
Мост, который для нас был просто препятствием на пути, для сектантов оказался буквально всем - безопасным убежищем от ненавистных электрических "демонов", домом, храмом, крепостью...
Неудивительно, что они не горели желанием пропускать через него всех подряд. Вот только силенок у них не хватило, чтобы остановить нас - мы с "Князем" прорвались в самое сердце их святыни. Их религиозный лидер - отец Силантий никак не ждал от нас такого натиска. В открытом бою мало кто может сравниться со "Спартой", и точно уж не эти несчастные дикари. У них не было шансов, и Силантию хватило ума это понять.
И вот Волга позади. Позади встреча с первыми людьми, которые все эти годы жили под солнцем и небом, которые ничего не слышали о том, что война все еще продолжается, которые не знают о том, в каких условиях мы существуем в метро. Когда я принял первые радиосигналы от выживших за пределами Москвы, я думал, что люди на поверхности окажутся совсем другими, чем мы - ведь они должны быть свободны от страха, от обремененности, от безнадеги. Мы в метро знали, что не живем, а доживаем, что будущего у нас нет. Почему-то мне казалось, что люди, у которых есть завтра, будут мудрей нас, свободней, благородней и разумнее.
Но нет, такое впечатление, что мы никуда и не уезжали. Мы не для этого бежали из метро, чтобы уткнуться тут в эту кучку мракобесов. Фашисты, люди червя, сатанисты - я достаточно натерпелся от них в метро, и я не намерен терпеть их еще и тут. Наша "Аврора" проедет по всем, кто будет пытаться перегородить нам путь. Впереди бескрайние просторы, и где-то там нас наверняка ждут те люди, которых я себе воображал, когда впервые принимал сигналы по радио...
Глава 4: Весна
Волга осталась позади, перед нами - бескрайние просторы России. К сожалению "Князю" не суждено было их увидеть. Виновен ли я в его гибели? А в том, что произошло на мосту? Возможно... Но мы живем в жестоком мире - и не мне его переделывать.
Нам всего лишь нужно было проехать, а в том, что жители моста захотели крови, моей вины нет. Их религиозный фанатизм неприятно напомнил мне метро, где людям так же задурили голову нелепыми догмами - мол, весь мир мертв и деваться некуда... Для тех, кто поумней, придумали ложь про то, что война еще идет.. а тут - "электричество - грех"... такая же нелепость...
Глава 5: Ямантау
Мы подъезжаем к цели нашего долгого путешествия - правительственному бункеру Ямантау. Прямая связь с ним окончательно испарила обиду Мельника на меня за то, что я "разрушил прежнюю жизнь".
Он очень волнуется перед обещанной встречей с министром обороны... Наверное, для кадрового военного это действительно важно. Ребята же не разделяют его восторга и задают непростые вопросы. Где базы оккупантов? Почему вокруг только глушь да дикари?
Кто мешает правительству поднимать страну с колен? Что тут творилось все эти двадцать лет? Мельник уверен, что всему найдется объяснение. Его простят, нас с Аней простят тоже и все поедут домой... в метро.
Мы оставили "Аврору" в нескольких сотнях метрах от входа в бункер, а к нему поехали на дрезине: я, Аня, полковник и еще пару бойцов. У меня было плохое предчувствие несмотря на воодушевленное настроение Мельника. Что-то тут было не так. Мы вошли в бункер, поднялись на лифте и вошли в командный центр бункера. Ожидания и надежды полковника не оправдались. Нас всех обманули. В бункере не было никакого правительства, а обитали одичавшие и озверевшие людоеды, которые рассматривали нас в качестве будущей еды.
Началась страшная бойня, но нам удалось перебить лидеров этих каннибалов и с боев вырваться из этого ада. Мы с боем сели на дрезину и вернулись на "Аврору". К счастью, с нашей стороны обошлось без потерь. Внутри этого бункера я нашел дневник офицера, содержимое которого проливает свет на то, что происходило в бункере в последние годы, и каким образом все жители превратились в людоедов и дикарей.
---------------------------------------
Месяц уже сидим, как крысы в норе, а толку? Даже не знаем, остался ли хоть кто-то еще в живых... Все антенны снесло, радиация такая, что о ремонте и думать нечего. Хотя будь они в порядке, кому мы нужны? Начальство-то так и не приехало! Похоже, правильно строители говорят, надо обустраиваться здесь надолго.
Что-то они со своим Советом совсем уже... Ладно бы строители такое выдумали, а военным чего в эти игры играть? Чтобы комендант своим приказом пайки урезал, а "правительство постановило", а с него и взятки гладки? Ну, с пустыми складами все равно, как ни садитесь...
Доктор прав - мы, радисты, попали сюда не напрасно. Мы спасем не только своих товарищей, но и тысячи выживших снаружи. Надо только наладить связь, сообщить начальству, что мы живы. Они обеспечат поставку продовольствия, и тогда проект "Ковчег" сможет дать всем желающим надежное убежище от радиации. А что может сейчас быть важнее?
Сделать ничего нельзя, им осталось дней пять. Док обещает хотя бы боль им снять.. Кто же знал, что они полезут антенну восстанавливать. Эх, ребята.. Хоть бы посоветовались, хоть бы костюмы взяли...
Все работает. Передал первое сообщение. Успел... Ребята еще живы, Алеша даже улыбался, когда я рассказал. Теперь хоть будут знать, что не зря погибли...
Радио заработало - и меня тут же отстранили. Ничего не сообщают, секретная информация. Охрану поставили, боятся.. Ну и с довольствия меня сняли. Мавр сделал свое дело...
Кошмар.. Как же остальные жили все это время? Всего две недели, а мысли только о еде... А они на этом пайке - месяцами.
Еще две недели. Ноги отекли сильно, строители говорят, много пью.
Шевелиться нет сил, даже карандашом водить трудно. Апатия, хорошо хоть, голод как-то притупился...
Приехали! Они нас услышали, и приехали! Да, это беженцы - но они приехали! Скоро будут поставки, еще не поздно. Теперь все наладится! Пока они, понятно, в карантине, но скоро мы сможем расспросить обо всем...
Говорят, карантин затянется, какая-то у них зараза обнаружилась.. Но беженцы привезли продукты, нам выдали бульон - в нашем состоянии ничего тяжелее и нельзя... Какой прилив сил! Тепло по всему телу. А вкус... Незабываемо!
Ничего не понимаю.. Вторая группа беженцев, опять с продуктами, но никаких круп, одно мясо. И тоже сразу в карантин. А ведь прошлые там уже больше месяца! И ведь нам ничего не говорят - что со страной, где наконец, правительство? Надо поговорить с Доком по душам... Он, по старой дружбе, не откажет...
-----------
На "Авроре" состоялся совет, на котором мы решили не отчаиваться, а продолжать искать выживших людей. На общем совете решили ехать на юг и добраться до комплекса спутниковой связи "Каспий-1" .
Глава 6: Каспий
Три месяца в пути, три месяца испытаний... После Ямантау мы уже были готовы к чему угодно. От центра связи "Каспий-1" нас отделяли считанные километры и уверенности в том, что на хранящихся там картах найдется безопасное от радиации место, где мы смогли бы наконец спокойно жить, не было.
Но что нам оставалось, кроме надежды? Пустыня давала о себе знать - экипаж все больше страдал от жары и жажды, да и "Аврора" была не в лучшей форме. Уголь давно кончился, и ее пришлось перевести на "подножный корм" - старые шпалы и хворост.
Вот только хвороста становилось все меньше, а штабеля старых шпал все чаще оказывались частично, а то и полностью занесены песком и, хотя радиация была в норме, никаких признаков жизни, кроме редких руин и ржавых остовов кораблей, было не заметно.
Тем не менее, на очередном километре пустыни за поездом увязалась машина, вскоре свернувшая в развалины небольшого поселка. Его стоило разведать, но отправившись туда, я оказался застигнут песчаной бурей. Пока я прятался от бури в полуразрушенном здании ресторана, на меня напал местный бандит. Обошлось тем, что я его вырубил, но бедолага вроде дышал. Я забрал в качестве компенсации его тачку - и испортил отношения с его братвой.
Но договориться с бандитами по-хорошему у нас все равно не вышло бы. От Мельника пришло задание сопроводить и прикрыть от них какую-то девчонку, Гюль. Она - командир местных партизан, или что-то вроде этого.. Куда ни сунься, кругом одна сплошная грызня...
Гюль оказалась неформальным лидером местного "движения сопротивления". Несмотря на то, что активной поддержки превращенные в рабов местные жители ей практически не оказывали, она много лет сражалась с поработителями и стала своего рода легендой, как среди рабов, так и их хозяев. Первые на нее чуть ли не молились, вторые - боялись и ненавидели. Неудивительно, что обнаружив, наконец, последнее убежище Гюль на старом маяке, они немедленно его осадили.
Помочь Гюль в борьбе за свободу ее народа мы, конечно, были бы рады - но прежде всего нужно было найти центр связи, и здесь встреча с девушкой нам очень помогла. Ведь о расположении бункера она знала не понаслышке. До войны там работала ее мать, и Гюль помнила, что даже после обмена ядерными ударами центр еще какое-то время продолжал функционировать, собирая карты заражения местности. Так что спуститься туда и найти их определенно стоило.
Мне удалось добыть карты и доставить их на базу. На их расшифровку требовалось время, но у нас были и более насущные проблемы. Большинство ребят слегли от жары и обезвоживания, а "Авроре" не хватало воды и топлива даже на то, чтобы сдвинуться с места. Все это было у местного бандитского главаря, Барона, но делиться он был не расположен...
Учитывая нашу тяжелую ситуацию и опыт "общения" с нефтяниками, полковник решил не ждать милостей от судьбы, а взять все в свои руки, и для начала экспроприировать у бандитов цистерну питьевой воды, без которой нам просто бы настала хана.
По дороге к очередной цели, я заметил в одном из оврагов укрепленное жилище местных. От них можно было узнать побольше о положении дел, так что я решил туда свернуть. Однако у жилища обнаружилась группа бандитов, пытавшихся выкурить его владельцев. Но сейчас я не имел права рисковать, так как от меня зависела судьба всего экипажа "Авроры"... Мне пришлось выбирать между своими и чужими.
У входа в пещерный город, через который можно было пробраться к самому источнику, я встретился с Дамиром. Кажется в этих местах Дамир изменился... Он словно вспомнил о своих забытых корнях, которые так долго отрицал. Поначалу он не чувствовал связи с этими загнанными несчастными людьми... порабощенными людьми, с которыми у него общая кровь... но с каждым часом, проведенным в пустыне, его отношение к ним менялось. Он хотел увидеть город в пещерах - но тот принес ему только разочарование... по крайней мере, мы нашли источник.
Конечно я не мог не вмешаться, обнаружив в пустыне тюремный корабль.. В его трюме бандиты держали своих пленников, выколачивая из них волю, превращая их в свой домашний скот... Бандиты, конечно, охраняли свой живой товар, но похоже боялись лишь побегов. Я сравнительно легко сумел освободить пленников. Уже ради этого стоило ехать в эту Богом забытую пустыню...
Бандиты охраняли его, как зеницу ока, и чтобы увести грузовик, нужно было открыть ворота построенной ими крепости. Дело осложнялось тем, что помимо бандитов, в укреплении было много рабов. К счастью, цели удалось достичь без лишней крови.
Пока мы с Дамиром были заняты грузовиком, бойцы Барона атаковали "Аврору". Их удалось разгромить, но убраться из этой проклятой пустыни мы все еще не могли, так как не было топлива для локомотива.
Пока остальные готовили "Аврору" к отъезду, я, Гюль и Дамир отправились в нефтяной терминал за цистерной с топливом.
Предполагалось открыть ворота изнутри, чтобы ребята смогли подъехать на дрезине, прицепить цистерну и удрать до того, как бойцы Барона успеют очухаться.
Добраться до цистерны было непросто - на территории нефтяного терминала оказалось множество рабов и надсмотрщиков из местных, но все же первую часть плана удалось выполнить, не проливая крови.
Но потом все пошло наперекосяк. Нас заманили в ловушку, а Барон проявил милость, предложив нам капитулировать и стать его вассалами... Но и из этого не вышло ничего, пока мы отвлекали его внимание, Гюль подорвала вышку, а Аня покончила с мерзавцем.
Куда бы ни ступала наша нога, везде мы видим одно и то же: самозваные царьки, фанатики, насильники и людоеды с упоением истребляют друг друга, а дорвавшись до власти, угнетают всех прочих... Война ли тому причиной, или просто война освободила этих людей от оков цивилизации? Озверели мы или всегда были зверьми? Я надеялся наверху мы снова будем людьми, но надежда эта тает с каждым днем.
Я все больше и больше склоняюсь к тому, что нам не удастся построить прекрасный новый мир, пока мы не избавимся от пережитков старого. Рабовладельцы и рабы - они образуют симбиоз, и пока они топчут эту землю, новому свободному человеку тут не будет места. Моисей не зря водил евреев по пустыне сорок лет - в землю обетованную нельзя было приводить тех, кто родился в рабстве. Только их дети, появившиеся на свет уже в пустыне были готовы для новой жизни. Как это объяснить Дамиру, который решил остаться со своим народом тут? Ему не перековать их и не переучить. Но это - его выбор... А мы сделали все, что могли.
Глава 7: Лето
Фанатики с Волги, людоеды из бункера в горах, рабовладельцы с берегов высохшего моря... сколько же чудовищ породила война! Или они были всегда, а война лишь дала им возможность проявиться во всей красе, и теперь от них никуда не деться?
Сможет ли Дамир, оставшийся в пустыне, чтобы вместе с Гюль привести их народ к свободе, справиться с еще одним чудовищем - инерцией мышления, заставлявшей местных десятилетиями переносить любые тяготы и лишения и не щадя своей жизни, служить тиранам? Не знаю... Это чудовище может оказаться посильнее всех остальных...
В любом случае, терять надежду рано. Мы все ближе к нашей мечте - найти пригодное для настоящей жизни место, без радиации и мутантов. На добытых в пустыне картах обнаружилось несколько многообещающих вариантов, и весь экипаж с нетерпением ждет решения полковника, куда же "Аврора" отправится дальше... Пока же поезд плавно катится на восток. Экипаж отдыхает, а Степан сделал Кате предложение, от которого та не смогла отказаться.
Глава 8: Тайга
Мне трудно назвать себя религиозным человеком, но сейчас я прошу всех богов. Пожалуйста, храните Аню...и пусть долина изменит ее недуг.
А пока мы с Алешей едем в разведку - мало ли, какие опасности таятся в этой долине... хотя Алеша, по моему, и правда считает, что там его ждут женщины... Если это, действительно так, то лучшего компаньона для этой операции и не придумаешь.
Пока Алеша, отправившийся со мной на разведку долины, восторгался видами и предвкушал встречу с местными жительницами, я молился всем богам, чтобы местный лесной воздух, действительно, помог Ане. Но боги припомнили мне мое прежнее неверие, река размыла склон, и наша дрезина ухнула в ее воды вместе с рельсами.
Вода оказалась ледяной, а течение невероятно сильным, чтобы выплыть. Пришлось сбросить рюкзак с оружием, и все же выбрался из реки я только чудом - меня выбросило прямо на камни. Неподалеку от места, где я очнулся, обнаружились развалины детского лагеря. Несмотря на плачевное состояние, лагерь заброшен не был - там я наткнулся на местных. К счастью, на бандита я был не похож, так что сразу стрелять они не стали.
Но все же, считаю, если они хотели меня убедить не заходить на их территорию, могли бы выбирать слова и поосторожней. Они явно хотели драки - но получили несколько больше, чем рассчитывали. Может, стоило обойтись с ними поаккуратней, но чтобы добраться до цели мне нужно было пройти через их территорию, и времени уговаривать их пропустить меня мирно просто не было. Если бы я мог связаться с "Авророй" то, пожалуй, попробовал бы организовать официальные переговоры, но передатчик нахлебался воды, а о ремонте на месте не могло быть и речи - к сожалению, ТТшник с Крестом остались на "Авроре".
Проблуждав по лесу, я умудрился попасть в простейшую ловушку. Стоя вокруг сети, в которой я болтался, охотники нимало меня не стесняясь, делили мои ботинки... Странным образом, они напоминали заигравшихся в казаков-разбойников детей. Эти "дети леса" оказались застигнуты войной в виденном мною раньше детском лагере, но выжили, несмотря на нападения бандитов и мутантов.
Со временем они, как я понял, разделились на две группы - пиратов и пионеров. Оба лагеря одинаково чтут заветы некого "учителя", но явно расходятся в их трактовке... "Пираты" озлоблены и непримиримы. Они готовы нападать на всех, кого считают врагами, а "пионеры" показались мне более миролюбивыми. Они просто охраняют свою территорию, да и представления о добре и зле у них сохранились. С ними можно было бы договориться - было бы о чем договариваться.
В этот раз впрочем мне наверняка не поздоровилось бы. Не знаю, кому в конечном итоге достались бы мои ботинки, но спору положил конец медведь - гигантская мутировавшая тварь, разогнавшая моих незадачливых пленителей. С хозяином леса, как звали его местные, мне предстояло встретиться еще не раз...
Двинувшись в сторону, куда убежали выжившие охотники, я нашел одного из них. Смертельно раненым, удрать от медведя ему помешал мой рюкзак, выловленный из реки... Я хотел как-то помочь ему, но сделать ничего уже было нельзя. Жаль беднягу - ведь получилось так, что он вернул мне рюкзак, который я уже и не надеялся увидеть...
Теперь мне нужно было как можно скорее найти Алешу. Из переговоров охотников стало ясно, что он жив, что он в плену и ждет приговора какого-то "лесного суда" в их главном лагере выше по течению реки. Я должен был его освободить до того, как эти дикари огласят ему приговор.
Алеши я в лагере не нашел, так что побоище у лесного озера оказалось напрасным. Обыскав лагерь, я решил, что Алеша освободился каким-то образом и сбежал. Будь я на его месте, то укрылся бы в старой церкви, которую мы приметили еще с дрезины - оттуда хорошая видимость и проще держать оборону. В любом случае, церковь находилась по пути к плотине, так что наведаться туда стоило.
У церкви меня ждал хозяин леса... Тут этой твари никто не мог дать отпор - но мы-то знаем, что самый страшный из всех хищников на земле - человек. "Ты хозяин леса, тварь, но мы - хозяева мира. Проваливай и скажи спасибо, что я тебя не добил. Мне только нужно было попасть в эту церковь, а то бы тебе было несдобровать!"
По дороге мне попалась заброшенная деревенька - аванпост "детей леса". Бандиты захватили его, а теперь готовились разгромить и их главный лагерь. И, хотя местные встретили меня неприветливо, позволить бандитам и дальше мучить пленников я не мог. Разделавшись с бандитами, я отправился дальше. Дожидаться, пока к спасенным пленникам подойдет подмога, не было времени. Справятся и сами как-нибудь.
От плотины меня отделяло ядовитое болото, где "пираты" построили настоящую крепость и держали оборону от постоянно наступавших мутантов. Не могу не отдать "пиратам" должное - самоотверженности и смелости им не занимать... Они стоят насмерть на пути неумолимой угрозы, несущей смерть всему их миру... Так и наш орден защищал Московское метро, теряя людей, с каждым годом отступая все глубже в туннели, осознавая всю тщетность борьбы, но не сдаваясь.
Но вот беда - крепость не только защищала долину от вторжения тварей, но и стояла на моем пути к плотине. Выбора у меня не было - лучше было атаковать первым, чем ожидать, пока они меня заметят и возьмут в окружение... Ничего, придут на их место новые храбрецы...
После болот меня ждали темные туннели, облюбованные жукопауками... Выбравшись на свежий воздух я, наконец, увидел Алешу. До плотины было рукой подать и, казалось, что у нас все получилось... Но радоваться оказалось рано.
На наш след вышел хозяин леса, мстительная тварь. Отступать было некуда, пришлось драться до конца. Но лететь бы мне вместе с ним с обрыва, если бы не Алёшино своевременное вмешательство.
Когда мы с Алешей уже собирались, наконец, переправляться по тросу на плотину, нас догнали охотники... К счастью, возглавляла их Ольга, весьма уважаемая охотниками, вожатая, с которой Алеша успел познакомиться во время своего пребывания в лагере "детей леса". Так что нас отпустили с миром, но на "Авроре" нас ждали плохие новости - Ане стало гораздо хуже...
Глава 9: Осень
Пока "Аврора" шла вдоль отравленного моря, разлившегося за плотиной, все молчали... Мы ведь верили, что вернемся. Теперь, увидев зависший над долиной дамоклов меч, мы знаем - этому не бывать.
Алеша весь извелся от волнения. Ведь там осталась Оля... Может быть ему удастся с ней связаться и предупредить... Что будет дальше? Да что угодно. Я готов ко всему... Кроме одного, Аня... Пожалуйста, держись... Без тебя мне незачем жить, не о чем мечтать... Тем более, что если бы не моя мечта, ты сейчас была бы здорова...
Глава 10: Аня
Аня, моя Аня... Я с самого начала думал, что недостоин тебя... Кто был я? Странноватый парнишка с окраинной станции, мечтатель с голосами в голове, искатель приключений на свою задницу. Кто была ты? Самая красивая девушка в метро, единственная дочь легендарного сталкера, лучший снайпер спартанского ордена.. Но помнишь, ты сказала мне: "Крутых кругом было пруд-пруди"... Господи, сколько нам с тобой пришлось пройти, Аня, сколько пережить...
У нас были светлые дни, и у нас были черные дни. Между нами остывало и разгоралось снова, я уходил от тебя, но не мог уйти слишком далеко. Ты хотела нормального человека, но ты приняла меня таким, какой я есть. Ты единственная не считала меня безумцем, когда я день за днем поднимался на поверхность, чтобы слушать радио эфир и искать сигналы от других выживших.
Ты знала, что каждая вылазка означает для меня новую дозу радиации, что каждая вылазка уменьшает наши с тобой шансы завести здоровых детей... И все же ты отпускала меня наверх, ты не запрещала мне мечтать. Я всегда чувствовал на себе твой взгляд. И когда ты прикрывала меня в бою, и когда я сбивался с пути... Я был в твоем прицеле. Я всегда знал - тебя никто не заменит, мой личный ангел-хранитель - ангел смерти. Если это не любовь, что тогда любовь?
Ты хотела верить мне, Аня, но у тебя не получалось. Ты пыталась не "слушать своего отца" и не могла. Мельник твердо верит, что наша страна оккупирована иностранными войсками, что война все еще продолжается - и из-за него мы всегда на страже, всегда ждем удара в спину, везде ищем следы вражеского присутствия. Он накрутил нас, накрутил Аню... В заброшенной деревушке неподалеку от моста она так хотела найти натовских оккупантов, что в застиранной футболке на антенне ей почудился американский флаг. Она сунулась туда и провалилась в хранилище каких-то химикатов. Слава Богу, за годы после войны химия выветрилась, и Аня отделалась парой ушибов. И, конечно химия была наша. Родная, иностранные войска тут никогда и не бывали.
Я ведь говорил Ане, что ее отец вбил себе в голову какую-то ересь и отказывается принимать очевидное - но она слишком любит его, чтобы понять это. В правительственном бункере под горой Ямантау мы не нашли никакого правительства, к которому так рвался Мельник, одни озверевшие дикари, когда-то бывшие рабочими и военными, но утратившие человеческий облик, и скатившиеся до пожирания человечины... Аня попала к ним в плен, и я еле успел вырвать ее из лап каннибалов. Она сорвалась и накричала на отца, который никак не может поверить, что война давно кончилась - но, кажется, уже простила его.
Очень надеюсь, что с картами, найденными нами на Каспии, Аня сможет, наконец, убедить своего отца, что о войне и оккупантам можно забыть. Давно пора нам поселиться где-нибудь, найти новый дом, дом, где мы с Аней наконец сможем стать настоящей семьей.
Анечка, любимая моя.. Это я во всем виноват, это я недоглядел - не услышал твоих позывных, когда ты упала в то треклятое хранилище, когда ты надышалась этой дряни... Господи, что мне делать? На свадьбе Степы и Катерины Ане стало плохо. У нее кровохаркание... Говорят, отравляющее вещество гложет ее легкие.. Лечить это нечем, можно только пытаться облегчить ее страдания и надеяться на чудо... Аня держится молодцом, отшучивается... Она же не принцесса на горошине, она же пацан... Но я никак не могу перестать задавать себе вопросы - мог ли я это предотвратить? Один ли я тут виноват? Как ее спасти? Господи, сколько осталось?
Нет, я виноват в другом - и в гораздо большем. Я потащил Аню, мою драгоценную Аню за собой из Москвы, из метро, где она могла бы вполне прожить полную жизнь, где могла бы родить и нянчить своих детей - наших детей... Куда? на смерть. И в долине, в той самой долине, куда мы ехали через полмира в надежде на целебный лесной воздух, Ане сделалось еще хуже. Теперь ее единственный шанс - регенерационный препарат "Ренерган-Ф" из записок Катиной мамы, этот шанс - один из миллиона, и за эту одну миллионную я готов умереть. Мы едем в Новосибирск.
