День первый
Подъем в 4 утра, старт в 6. В каждой машине – водитель, штурман, радиостанция, GPS- навигатор и два пассажира. Багажники джипов под завязку забиты палатками, спальниками, водой, едой и техникой – в поездках подобного рода термин “all inclusive” расшифровывается иначе, чем в Турции: «все, что мне нужно – тащу на себе».
ГЛОНАСС-передатчик, установленный на флагманской машине экспедиции, позволяет следить за всеми нашими перемещениями в режиме реального времени на сайте M2M Телематика.
Самое сложное – выезд из Москвы. Несмотря на ранний подъем, пробки на светофорах начались сразу за выездом из города. И навигаторы первое время нам не особо помогали – новорязанское шоссе, съезд на трассу М-5 – далее прямо.
Подмосковье проехали незаметно — первые 50 километров практически полностью застроены коттеджами и дачами – довольно привычный в своем унынии пейзаж. Следующие 100 км-150км — зона «отчуждения»: старые и ветхие дома, в основном одноэтажные. Многие из них построены 50-60 лет назад и, судя по всему, за это время уровень жизни их владельцев не сильно эволюционировал: сменился государственный строй, герб, флаг, несколько генсеков и президентов – а люди до сих пор живут за счет собственных огородов. Когда смотришь на эту разруху, невольно задаешься вопросом – «нужен ли кому-то из местных жителей спутниковый навигатор? Серьезно?»
А на рубеже 300км пропадают и эти постройки. Города становятся редкими и полувымершими – немногочисленные местные жители сидят на обочинах и продают огурцы, помидоры, а если на территории района существует хоть одно производственное предприятие — его продукция соседствует с овощами.
Впрочем, встречаются среди этого безумия и знаменательные поселки. Один из них – город Умёт, что примерно в 600км от Москвы. Местные жители превратили поселок в одни сплошной придорожный ресторан – смесь китайского ночного рынка и русской пельменной. Все дома расположены вдоль дороги и каждый зазывает на обед в лучших традициях оптимизированных запросов Яндекса– «Еда», «Поесть», «Что едят дальнобойщики?», «Тут можно вкусно поесть» и др.
Еда действительно вкусная и стоит по московским меркам сущие копейки – салат «оливье» 30р, борщ или щи – 40, шашлык – 110. Порции – очень обильные. На фоне столичных бизнес-ланчей — убийственные. Но мы смели всё и попросили добавки.
Потом… жизнь стала совсем редкой. На первое место вышла природа в роскошном разноцветном платье. Сплошные поля – картофельные, кукурузные, подсолнечные – серые, изумрудные, коричневые, масляно-черные – каждые 5 минут ловишь себя на мысли «а этот вид мог бы стать шикарными обоями рабочего стола». Через 700 километров, ты забываешь про пробки, газы, глобальное потепление, террористов , чиновников, повсеместное воровство бюджетных денег и отвратительную погоду. Потому, что небо синее-синее, воздух пряный от трав, а время, по сравнению с московским, почти не движется.
Финальной точкой маршрута первого дня должно было стать место приземления Юрия Гагарина. Но мы не доехали до него 30км. В темноте ничего не было видно и мы решили оставить все достопримечательности на следующий день. А сегодня – на ощупь нашли место для лагеря на берегу Волги.
Пока активисты разбивали палатки, дежурные по кухне сотворили сказочный ужин: макароны по-флотски, бутерброды, свежие овощи, пирожки с разнообразными начинками (куплены в магазине, не пугайтесь) а от 50грамм коньяку не отказались даже девушки – первый этап пробега утомил всех.
И после коньяка и ужина даже комары (на берегу их тучи, просто орды), не помешали всем быстро заснуть. Отбой в час ночи. Подъем в 7 утра. Завтра – новый день: место приземления Гагарина. Место приземления Титова и ночевка в чистом поле…
Оставайтесь на связи. Этот пост я пишу лежа на спальном мешке прямо в чистом поле, на берегу водохранилища, спрятавшись от продувного ветра за колесом джипа. Скорость доступа в сеть – никакая, поэтому выложить качественные фотографии не получается. Но, как только мы доберемся до Байконура, я восполню пробел, т.к. там должен быть внятный WiFi. А пока, я лежу, смотрю на приближающийся закат и думаю о том, что, может быть, именно технологии, подобные ГЛОНАСС, смогут сделать места, подобные этому, доступными не только сумасшедшим путешественникам вроде нас, но и всем желающим. В том числе тем, кто живет в подмосковной "полосе отчуждения"
А пока — до завтра.
День второй
Подъем в 7. При свете дня, набережная, на которой мы разбили лагерь накануне ночью, оказалась небольшой лужей, поросшей камышами. Побродив вдоль илистого берега и всласть похихикав над этим фактом, отправляемся в путь: GPS настроен на место приземления Юрия Гагарина – саратовская область, примерно 950км от Москвы.
Пожалуй, ничего удивительного в том, что база данных навигатора знает это место – в конце концов, именно Гагарину GPS/ГЛОНАСС обязаны своей безбедной жизнью.
Место посадки «Небесного Юрия» (как его назвала когда-то Английская Королева), выглядит очень скромно – на небольшом степном холме установлен монумент Гагарину со шлемом в руках, шагающему на фоне устремленной вверх ракеты.
Изначально, он должен был приземлиться недалеко от Байконура. Но при спуске у аппарата отказал механизм разъединения модулей – и, если бы сдерживающие ремни не сгорели под действием атмосферного трения, Гагарин наверняка бы погиб. К счастью, его отсек в итоге отделился и он отделался «легким смещением места посадки» на несколько сот километров от планового.
Место совершенно рядовое, но с истинно космической энергетикой — очень ухоженное и популярное.Не смотря на удаленность от населенных пунктов, 12 апреля сюда устремляются люди со всех окрестных районов. Многие идут пешком десятки километров. А все деревья, окружающие монумент, сажаются только экипажами космонавтов, отправляющихся на орбиту.
Примерно в 50км от места приземления Гагарина, годом позже, в 1962-м, приземлился Титов – его парашют коснулся земли в середине поля, вокруг которого на многие километры не было никакой жизни. Разумеется, мы использовали свой шанс и отправились навестить первого человека, вышедшего в открытый космос. Оказалось, что территория до сих пор используется под посевы. Но небольшой островок 50х50 метров, местные жители берегут с заботой и любовью. Попасть к нему можно только на джипе – по грунтовой дороге , находящейся в дали от всех караванных путей другой транспорт не пройдет.
Пока ты «гостишь у Титова» и смотришь на километры чернозема, уходящие в бесконечность, начинаешь понимать, зачем на самом деле нужен навигатор GPS.ГЛОНАСС – они дают возможность быстро и самостоятельно достичь мест, недоступных подавляющему большинству людей. Ведь для многих слово «поездка» ассоциируется с самолетом или поездом, уютной гостиницей, пляжным шезлонгом и коктейлем с соломинкой. Разве нет? Но гостиницы, по большому счету, все одинаковы – шум, гам, толпы людей, слоняющихся от пляжа до бара и обратно. А «островок Титова» — единственный в галактике. И его посещение почти равнозначно полету на другую планету. Второй день путешествия – дал мне возможность никак никогда отчетливо ощутить это.
Вечером, когда мы разбили лагерь на берегу «Чапаевского водохранилища» — озера на пустынном степном берегу, я заснул в спальном мешке прямо на улице, до изнеможения глядя на бесконечно черное небо, испещренное звездами, которые в Москве НИКОГДА не видны. Проваливаясь в сон, я понял, что до сего момента, слово «счастье» было мне знакомо лишь частично.
Завтра – новый день. В планах – переход границы с Казахстаном, гонка по степи, купание в соленом озере и многое другое.
Оставайтесь на связи!
День третий
Я проснулся в 3:30 утра от звука голосов – первые путешественники начали выползать из палаток и… стучать зубами. Ночью в степи очень холодно. Ты не ждешь этого – днем палящая жара +40 варит каждый миллиметр тела на медленном огне, поэтому, когда температура внезапно падает до +18, выпадает холодная роса и начинается ветер, скулы сводит моментально.
Совершенно неудивительно, что в этот день было принято решение пополнить запасы спиртного. В этот день мы познакомились с казахскими таможенниками, увидели самый экстремальный туалет планеты, потеряли две машины и наклюкались «по самые кони». Вот как это было:
Утром собирались долго – далеко не все члены экспедиции смогли быстро прийти в себя после четырехчасового сна. Но границу было решено переходить под утро, дабы избежать очередей и стояния под палящим солнцем. Но в итоге, вместо запланированных 5 утра мы оказались на КПП только в 7:20.
Русскую таможню прошли достаточно быстро – лучезарный прапорщик обошел машины, потыкал пальцами по сумкам пытаясь обнаружить пару вооруженных вьетконговцев. Затем, поняв объем предстоящей работы (все 4 джипа загружены под завязку, в заднее стекло водители ничего не видят) с надеждой в голосе поинтересовался, не хотим ли мы самостоятельно сдать все оружие и наркотики, ибо то, что они есть и спрятаны где-то в автомобильных анналах, ему очевидно.
Когда мы сказали, что едем на Байконур, он сразу расслабился (космодром – закрытая зона, поэтому вывозить туда что-то нелегальное не имеет смысла – на КПП все равно не пропустят) и заговорил «за жизнь» — про космос, про ракеты, погоду и деньги. Спасибо компании M2M Телематика за нашу чудесную аккредитацию. Оказалось, что на таможне она принимается во внимание.
Казахстан начинается прямо на их пограничном КПП. Подъехав к нему мы сразу поняли, с чем столкнемся в ближайшие дни: отсутствием связи, ломаным русским, улыбчивыми лицами, страшной бедностью и одноразовыми туалетами из армированного бетона (ну нет там ямы для отходов, не предусмотрена). Что касается последних, то заведение на КПП в буквальном смысле создано для того, чтобы формировать у людей шкалу отношения к благам цивилизации. И сортир на границе с узбекистаном – абсолютный ноль, самая пограничная цифра на этой шкале. Не буду описывать детально, просто поверьте, что такого зрелища я не видел даже в парижском музее пыток. А каким образом можно ходить в туалет... так высоко — видимо, так и останется загадкой.
Пограничники были очень вежливы, говорили по-русски, но очень колоритным акцентом, глотая гласные и ударения. В итоге складывалось ощущение, что говоришь с куклой неваляшкой, которая вместо «мама» говорит «прдвнтэ мшину впрд пжлст!» В остальном – добрейшие люди. Узнав, что мы едем на Байконур, сразу заулыбались и стали охотно советовать маршрут. Но по багажникам для вида полазили, особенно заинтересовавшись карманными рациями («…хэ! Ккя штук! Мхнем не глядя?») и запчастями к УАЗам.
Оказывается, по местным законам ввозить запчасти на территорию запрещено – только задекларированные детали и в ограниченном количестве. Услышав это, один из членов экспедиции ткнул пальцем в свой джип и сказал – «это УАЗ, понимаете?» Таможенники понимали… поэтому переглянулись, тяжело вздохнули и пропустили.
Через 10 минут после границы сломался первый джип.
Через 12 минут после границы сломался второй джип.
У первого убились передние амортизаторы (off-road ралли к месту приземления Титова прошло очень удачноJ). У второго из днища начал капать бензин. И тут… надо отметить, что казахи – очень дружелюбный народ. За 10 минут мы нашли техцентр, в котором всего за 1000р мастер создал 2 амортизатора из совершенно разных запчастей, поработал сваркой и механиком. Вторую машину наш водитель собрал и разобрал сам. Все-таки УАЗ в умелых руках – монстр с безграничным потенциалом к регенерации.
В итоге всего через полтора часа после, казалось бы, фатального невезения, мы уже были в пути. Марш-бросок до города Орал (Уральск) и обед в местном ресторане, чуть ли не единственном в городе. Колоритных факта узбекской кухни выплыло три.
Первый традиционно касается комнаты отдыха – никаких шпингалетов в этой комнате непредусмотрено: открывая дверь вы рискуете увидеть самый интимный на свете процесс во всей красе (кое-кому это удалось, поверьте). Второй – непривычная система расчетов: в ресторане действует 100% предоплата и пока вы не заплатите за свою еду, официант даже не почешется. Третий (самый неожиданный) – кондиционер практически не работал – в сочетании с Лагманом, мантами, шашлыком из свинины и +40 на улице получилась весьма брутальная смесь впечатлений.
Но готовят здесь отменно… манты таяли во рту, суп был наваристым, со специями, а шашлык – нежным и вкусным. Цена обеда их 4 блюд – около 150 рублей на человека (с пивом).
Кстати, менять деньги лучше на границе, потому, что там это делается быстро. В городе Орал (весьма крупным, по меркам Казахстана), мы смогли найти exchange только в центре города, в национальном банке и только после получаса в очереди.
После обеда – милое дело искупаться. Когда рядом река Урал – устоять невозможно. Да никто и не пытался – после кипячения на жаре, все повыскакивали из машин, повыпрыгивали из штанов, вбежали в холодную воду и превратились в бегемотов. Надо сказать, что скорость течения реки , по крайней мере в том месте, где мы купались, была внушительной – около метра в секунду. При ширине в 200м шансов у раненого Чапаева добраться до противоположного берега практически не было. Sorry, folks.
Кстати, раз уж зашла речь о скорбном… местные кладбища впечатляют. Каждая могила представляет собой мини-дворец, с собственным шатром и минаретом. Выглядит это богато и красиво, а главное с присущим востоку достоинством. Правда, как отметил один из членов экспедиции, — «У них могилы лучше чем дома». Живут в Казахстане небогато – даже в сравнительно крупных городах часто встречаются дома из глины, верблюжьего навоза, соломы и дерева.
Городов и вовсе немного… пейзаж на протяжении всего дня представлял собой калейдоскоп под названием «Степь» — серая, черная, болотная, желтая, известняковая – но всегда бескрайняя и пустая – деревья здесь большая редкость, коней — больше, чем автомобилей, а город из двух домов – уже наносится на карту.
Но местные… они конечно большие лапы:) Стоит выйти из машины – обязательно кто-то подойдет и, широко улыбаясь скажет – «здрствйте! Длко едте? … Байконур? Да-а-а! Ракету смтрть?...» а потом, голосом Левитана, на чистом русском без акцента добавит – «Удачного вам путешествия!»
После очередного такого напутствия, у нас вышла из строя третья машина: пробило радиатор. Все с улыбкой вспомнили пограничника и запрет на ввоз запчастей, вопреки которому экспедиция провезла с собой запасной радиатор.
Ночевать решили в степи. Пока два экипажа ремонтировались, мы нашли площадку, насобирали дров (рубить местные сухие деревья – все равно, что лупить топором по стальной наковальне – из-за хронического недостатка влаги, ветки буквально каменеют!), разожгли костер и приготовили шикарную гречку с тушенкой. Каждый путешественник знает, что в ветреную безоблачную ночь в степи, нет ничего лучше этого блюда и, водочки.
На запах вкусного подоспели и отремонтированные машины.
На радостях все наклюкались и легли спать. Перед этим два часа поорав песни. Надо сказать, что «Выйду ночью в поле с конём» ночью, в поле и в непосредственной близости коней поется совсем иначе, чем… где бы то ни было.
Спали мы как убитые.
Завтра новый день – в планах: совершить бросок на 700км, 200 из которых – по пустыне, без дорог, знаков и ориентиров. Вот где нашим GPS/ГЛОНАСС навигаторам придется постараться! Но организаторы экспедиции, M2M-Телематика, ждут этого отрезка с нетерпением – говорят, что совершенно уверены в российских спутниках. Мы верим на слово, но завтра проверим!
Оставайтесь на связи!
P.S. Казахская водка стоит 150-200р за 0,7 и отличается невероятным соотношением цены и качества. Можно с уверенностью сказать, что водку тут делать умеют, а пить – любят (в 2 часа дня в том же ресторане местные граждане употребляли «с обедом» за обе щеки – пол литра на двоих в +40 и дальше, работать. Вот так).
День четвертый
Четвертый день вышел брутальным – после легкого завтрака (с которым не сравнится самый воздушный йогурт) мы находились в пути с 8 утра до 2 ночи. Без обеда и ужина. Из-за предыдущих поломок мы отстали от графика – пришлось нагонять, чтобы успеть к старту ракеты.
Тяжело ли быть в пути 18 часов к ряду с редкими остановками? Если машина едет с постоянной скоростью 100-120км/час, можно умереть от скуки и хронического затекания заднице. Но беда в том, что наша средняя скорость не превышала 60км/час, периодически падая до 30 на буераках, колеях и выбоинах. В сочетании с облаками пыли, дикой жарой (температура в салоне никогда не падала ниже 40 градусов), бесконечная езда по ухабам стала испытанием для всей команды — и людей, и машин.
Машины справлялись на удивление хорошо – по итогам дня мы имели всего-навсего одно пробитое колесо (позже, в шиномонтаже нам скажут, что оно не подлежит ремонту и вставят внутрь баллон), два убитых амортизатора и повторную смерть только что установленного радиатора.
Люди держались молодцом. Но под вечер начали сдавать и они. Руководитель экспедиции очень хотел попасть на полигон Эмба – в прошлом – одного из самых крупных в СССР ракетных полигонов. Но в этот район мы вышли уже перед закатом. Часть группы мечтала побродить по развалинам разграбленной и заброшенной военной базы, другая (включающая в себя 100% женщин экспедиции) – совершенно не хотела терять время, предпочитая ракетам и возможным схронам токсичных и радиоактивных отходов поиск лагеря засветло. Тон переговоров в радиоканале постоянно накалялся. Но на полигон мы в итоге решили не заезжать – начало темнеть и мы все равно ничего бы не увидели.
Обратной стороной медали стало решение идти «до упора» — то есть, до момента, когда водители начнут сходить с ума. Что и произошло. Пикантности в ситуацию добавлял небольшой диалог с местным заправщком, который, узнав, что мы идем в сторону города Челкар, очень напрягся и посоветовал нам ни в коем случае, ни за что не останавливаться ни в нем, ни рядом с ним, — «…тамошнее местное население – дикари, бандиты – вас или убьют, или ограбят». Двое случайных прохожих, подтвердивших эту версию, и вовсе породили в душах многих участников экспедиции неспокойствие и даже легкий аромат паники.
Тем приятнее сообщить: все мы морально и физически истощились ровно на границе с Челкаром. В километре от города, причем не в далекой степи, а прямо у обочины дороги был разбит лагерь, в котором было решено поспать хотя бы 4 часа. Засыпали люди ровно в тех позах, в которых летели к подушкам – моментально и крепко как никогда. Может быть, нас кто-то, конечно и грабил-убивал, но мы ничего не почувствовали – слишком устали.
Небо в ту ночь было невероятно звездным – Челкар не освещался, поэтому стоило нам погасить фары, как над головой произошел бесшумный взрыв, осколки которого заполонили небо. Был виден млечный путь, все основные созвездия… очень красиво, в Москве такого неба, к сожалению, нет уже лет 100. И вряд ли когда-то будет.
Через 4 часа сна было принято решение пропустить полноценный завтрак и обед (мы просто попили чаю с бутербродами) и рваться на Байконур через пустыню. То есть, полностью забыть о дороге!
Сказано – сделано. В этот день мы стартовали через Челкар, встретили однорукого бандита, саботировали нефтепровод, пересекли пустыню, потеряли сцепление и попали на Байконур. Но это история следующего дня.
День пятый. Пустыня
Сначала нас немного напугали — местный заправщик сказал, что через пустыню есть только два пути. Первый настолько брутален, что на нем вязнут трехосевые камазы. По второму можно пройти на джипах, но он настолько петляющий и сложный, что без проводника не обойтись.
Это прибавило нам оптимизма. Однако, поездив по городу и поспрашивав других аборигенов, мы поняли, что в целом, все не так страшно — по нашему азимуту проходит нефтепровод, вдоль которого, по словам некоторых жителей Челкара, можно было более-менее без приключений пересечь пустыню.
Мы так и сделали — пару часов петляли в поисках нефтепровода:
Потом уперлись в перегородившую путь машину с двумя местными, вооруженными дубинками. Никакой униформы и опознавательных знаков — ну, думаем, будет драка и потянулись за топорами, ножами и сковородками. Но местные, услышав слово Байконур, радостно замахали руками и пропустили нас. Дальше все шло как по маслу — мы летели по пустыне со скоростью порядка 50-60км в час по полному бездорожью. Пыль стояла столбом на несколько километров.
Казусов случилось всего два. Первый — саранча. Она огромная и летает тучами... периодически эти стада врезались в колонну и не обходилось без жертв:
Периодически дорогу преграждали верблюды, поразительно похожие на Газманова:
В остальном все прошло гладко. Водители оттянулись всласть — для джипов трасса была идеальная. А подъемы под 60 градусов и вовсе вводили всех в экстаз:
В итоге к ночи мы пересекли пустыню. Замучились в усмерть — все хотели есть, спать и помыться. Но это история следующего дня.
День шестой
Раньше 11 не проснулся никто – в течение последних 4 дней мы спали по 4-5 часов в сутки, мало ели и почти не видели людей. Поэтому, оказавшись в цивильном городе, члены экспедиции начали восполнять пробел – стали часто есть, много пить и безостановочно общаться.
Оказалось, что Байконур — единственное место на планете, где построен развитой социализм. Пересекая КПП ты словно попадаешь в СССР, в его лучшую правильную часть.
Город очень чистый – за все время пребывания (3 дня) я не видел на тротуарах ни одной бумажки или пустой бутылки. Люди улыбчивые и приветливые, а дети – здороваются с незнакомцами без страха. В городе ВООБЩЕ нет преступности — в любое время дня и ночи можно выходить на улицу совершенно спокойно, самое страшное, что может случиться – вы встретите группу местных жителей, громко выясняющих отношения под подъездом собственного дома.
Главная улица – Арбат. Напоминает своего московского соплеменника по духу – уютный, кулуарный, с фигурными коваными фонарями. Каждые сто метров – ларек с квасом и мороженым. Стакан ледяного и нереально вкусного хлебного или медового кваса стоит 10 рублей. Большая кружка 0,5 – 20 рублей. Мороженое – 10-20 рублей. Всё свежее, всегда в наличии.
По левую и правую руку – магазины (неплохой книжный, к слову) и ресторанчики. В основном русские и казахские, но есть и итальянские, кавказские – словом, есть из чего выбрать. Готовят НЕРЕАЛЬНО вкусно – борщи и солянки, шашлыки из всех видов мяса, жаркое, салаты, манты, пловы, лепешки… в среднем блюдо стоит 20-40 рублей. Фирменное горячее или шашлык – 60-100р за порцию. Пачка сигарет «Парламент» стоит 26 рублей. Бензин АИ-95 – 18р за литр. А главное… в этом коммунизме есть ВСЁ. То есть абсолютно все. Еще один слепок цен – в отельном буфете за чашку вареного кофе, два стакана сока и большую шоколадку с меня взяли 70р.
Недалеко от центра города протекает река Сырдарья. На ее берегу расположен целебный сероводородный источник – местные жители уверяют, что для кожи на планете нет ничего полезнее. Когда на тебя сверху летит что-то, по вкусу напоминающее «Ессентуки», информация кажется вполне достоверной.
В самой Сырдарье местные купаются неохотно – в этом районе она очень мутная (песок, глина) и не самая чистая. Но самое главное – течение очень быстрое, а дно изобилует ямами. Водитель такси сказал, что каждое лето в Сырдарье в районе Байконура тонет 10-15 человек. В основном, разумеется, любители нетрезвых подводных заплывов на дальность.
Город очень харизматичный: из небесных названий улиц и бульваров, сотен памятников, посвященных чуть ли не всем этапам освоения космоса – космос буквально сочится. Правда «синдром местного» имеется и тут: так же, как москвичи редко бывают на красной площади, жители Байконура редко ездят на старты. Из 68тыс. жителей хотя бы раз в живую старт ракеты видели примерно 40%. Люди не понимают своего счастья:)
Городской рынок похож на тайский базар – еда, лепешки (за которыми сюда прибегают официанты всех окрестных ресторанов), фрукты, овощи, сувениры, одежда . Килограм черешни – 120р, Абрикосы – 70р за кг. Очень вкусные!
Вечером поехали на встречу с космонавтами – последние недели перед пуском они находятся на карантине. Поэтому общение с ними происходит через стекло. Все присутствующие (всего человек 50) могли задать свои вопросы. В основном расспрашивали про МКС и миссию. Как я понял, станция практически достроена и в настоящий момент представляет собой титаническое сооружение – в безоблачную ночь можно увидеть, как она пролетает по орбите невооруженным глазом.
Это посещение космодрома полностью изменило мое представление о космосе. Оказалось, что космос давно превратился из военного в гражданский, а от идейного перешел в коммерческий. Никого не интересуют исследования… просто, чтобы были. Например, полеты на луну, на Марс, к Альфа-Центавра — потому, что это дорого и трудно монетизируемо в краткосрочной перспективе. Что очень печально – нельзя же все мерить только деньгами! Я почти уверен, что в сегодняшней России полет Гагарина был бы невозможен. Это мог сделать только Советский Союз.
Основные направления исследований сегодня связаны с поиском лекарственных препаратов – вакцины против СПИДа и рака. В случае, если на орбите удастся найти хотя бы одну из них, космическая программа полностью окупится в очень короткое время. Остальные направления, связанные непосредственно с освоением космоса, как я понял, в настоящее время занимают мало времени, т.к. не являются профильными и коммерчески привлекательными.
Космонавты выглядели отлично… это как встретить человека с картинки учебника – командир МКС – офицер ВВС США, добрый, улыбчивый и простой – настоящий герой. Первый борт-инженер – Юрчихин, добрый, уже не мальчишка, с густыми усами и очаровательной славянской улыбкой. Второй борт-инженер – Шэнон. Женщина на борту, со взглядом полным заботы, мол – «вы, товарищи, не волнуйтесь, я там им помогу, шарф свяжу, посуду помою и вообще – на станции будет чисто и уютно». Шенон, судя по всему, является идолом и надеждой для массы женщин в США, т.к. на пресс-конферецию пришла группа поддержки.
После недолгого интервью космонавтов увезли – старт ракеты на следующий день, им предстоял обязательный просмотр фильма «Белое солнце пустыни» и здоровый сон. На следующий день – отдых, финальные проверки, полная промывка желудка (а вы как думали?) и подготовка скафандров. Мы все это увидели. Как и запуск ракеты… сотой по счету пилотируемой экспедиции к МКС. Но это будет завтра. А пока – оставайтесь на связи!
P.S. в Музее космонавтики на Байконуре мне удалось очень плотно пообщаться с главным инженером завода, выпускающего скафандры, начиная с полета Гагарина по сей день. Помимо технических характеристик скафандра удалось расспросить про ближайшее будущее этой космической технологии. Так вот товарищи, в течение ближайших 10-20 лет привычный скафандр, к изображению которого мы все привыкли, будет вытеснен технологией bio-skin – специальным умным гелем или полиморфным материалом, обволакивающим тело человека и способным обеспечить герметичность и выравнивание давления внутри и снаружи. Правда разработки эти ведут американцы и имеют, по словам инженера, определенные успешные результаты. Мы ведем свои разработки, однако, поскольку завод находится на самоокупаемости, он не может себе позволить дорогостоящие и глобальные разработки — для них нужны бюджетные деньги.
Второй удивительный момент, который лично меня будоражил давно – НЛО. На Байконуре я задал вопрос «верите ли вы в НЛО» нескольким людям. В том числе, ведущему инженеру завода, выпускающего скафандры. Так вот он с недоумением посмотрел на меня и захотел сделать какое-то признание. Потом видимо вспомнил, что я журналист и немного сгладил – «… Я очень. Очень серьезно к этому отношусь. Есть факты, которые прямо говорят о том, что НЛО есть». Это прорыв:) Может быть в следующий раз нам все-таки удастся узнать детали посадки в Зоне-51.
Вот несколько интересных экспонатов музея:
А вот реальные первые животные, полетевшие на орбиту — кролики, крысы и прочая живность — летели именно в этом модуле:
Этот скафандр стоит 1млн. долларов. Американский аналог — 30млн.
А это кабина пилотов "Бурана":
День седьмой. Старт ракеты.
В детстве все мечтают быть космонавтами. Хотя бы минуту своей жизни. Со временем, эта мечта растворяется в желаниях, страстях, деньгах и вине. Но не у всех. Для меня мечта о полете в космос навсегда останется кровоточащей занозой где-то в районе сонной артерии, начинающей болеть всякий раз, когда я задираю голову вверх в безоблачную ночь.
В этот день заноза не болела. Она плакала. Где-то в казахской степи… ровно 9 минут, пока ракета удаляется от земли в атмосферу.
На пуск собралось много людей. Оказалось, что это весьма популярное развлечение – не менее тысячи человек наблюдали старт с разных площадок. В первую очередь, это работники РосКосмоса, дублирующий экипаж (вот уж кто, наверное, рыдал в подушку накануне), их родственники и журналисты вроде нас.
Сначала мы попали на площадку, из которой космонавты выходят на улицу после двухнедельного карантина и рапортуют госкомиссии о своей готовности. Для большинства людей выход был рядовым процессом – ну, в самом деле, открылась дверь, трое людей в скафандрах прошли 100 метров, что-то отрапортовали командиру старта, после чего их увезли в автобусах к ракете. Но… это не так. Все глубже. Когда смотришь в глаза космонавтов, уже отвыкших от такого внимания, понимаешь, что означает фраза « буря эмоций». Что чувствует человек, чья мечта о полете в космос сбывается и он идет к ней пешком, по асфальту космодрома с чемоданом в руках? Радость, страх, гордость за себя и свою страну, за человечества в целом. Я стоял в 50 сантиметрах от Шенон Уилок и мне казалось, что я почувствовал легкую дрожь под ее скафандром.
Все сопровождалось каким-то странным звуком… Это двигатели автобусов, везущих космонавтов на стартовую площадку, работают с каким-то особым гулом. Каким-то холодным, тревожным, неземным. Но понимание «автобусной природы» приходит позже. В момент выхода космонавтов тебе кажется, что это гул летающих тарелок, зависших в метре над землей, готовых к полету к незнакомым звездам.
Когда космонавтов увезли, мы отправились на стартовую площадку следом. Ракета стартует в 3:30 утра. У Земли есть ровно 2 минуты на старт – пока МКС пролетает над нужным участком орбиты. Если упустить это окно, старт переносится на сутки. Но в этот раз все пошло по плану…
Я не знаю, как описать старт. Ни одна камера, ни фото, ни видео, — неспособны передать эти ощущения. Когда ты смотришь на ракету по телевизору – это не более, чем картинка. Красивая и только. Но с расстояния 1500 метров – ракета живая. Она подсвечивается с разных сторон и выглядит так, словно под ее корпусом не топливо, оборудование и космонавты, а наша (человечества) дипломная работа на тему «мы хотим жить на других планетах». Под обшивкой – все наши знания, наши надежды и лучшие представители рода – космонавты. Мы запускаем ракету и, словно в очередной раз надеемся, что дипломная работа будет засчитана.
В момент старта ракета вспыхивает и начинает издавать рокот… этот звук нельзя спутать ни с чем – он словно сплетается с каждой клеткой твоего организма, который столбенеет и начинает дрожать в унисон. Ни один прибор или живое существо неспособны передать рокот ракеты, поэтому организм начинает жадно впитывать каждую секунду, каждый децибел, ведь для него это, в каком-то смысле, реально внеземные ощущения.
Через секунду в лицо бьет тепло от двигателей, и ракета начинает движение вверх. Плавно, словно в мире не существует никакой силы тяготения. Я смотрел как лепестки огня из сопел уменьшаются на горизонте и отчетливо чувствовал слезы, текущие по щекам. Через несколько минут у ракеты отстреливается третья ступень и небо меняется – в точке ухода ракеты из атмосферы на пол горизонта расплывается огромный цветок – серо-розового цвета, напоминающий смесь северного сияния и самого красивого океанского заката на экваторе. В этот момент невозможно двигаться, невозможно думать, невозможно дышать.
Постепенно точка скрывается за горизонтом и чувства начинают возвращаться.
Но заноза в сердце будет отныне ныть еще больнее.
Главная
